Ретроспектива тибериумной саги Command & Conquer

«Помню, когда только началась война против терроризма, я наткнулся на газетную статью, в которой упоминался Глобальный Совет Безопасности (Global Defence Initiative или GDI)», – говорит Луис Касл (Louis Castle), сооснователь Westwood Studios и разработчик, принимавший участие в создании Command & Conquer. Касл смеется, откинувшись на спинку кресла – мы находимся в конференцзале EA LA, где собралась горстка ветеранов серии, чтобы вспомнить прошлое знаменитой RTS-франшизы. «Это было в 2003 году. Реальному миру понадобилось восемь лет, чтобы дойти до этой точки».

Команда Касла изобрела собственную GDI еще в 1995 году, однако несмотря на воодушевляющее название и милитаристические фетиши – красочные взрывы, героические танковые атаки, пылающие груды тяжелой брони – сюжет Command & Conquer всегда был уникально двусмысленным и избегающим простых ответов на то, кто хороший, а кто плохой. Помимо прочего, игра использовала противоборствующие фракции – GDI и братство NOD – в целях изучения одной проблемы с двух разных точек зрения.

Как говорит Сэм Бэсс (Sam Bass), главный дизайнер Command & Conquer 3: Tiberium Wars и аддона Kane’s Wrath: «Это философские концепции, которые разрешаются самым радикальным образом – при помощи военного конфликта». В этой статье мы пройдемся по первым трем частям C&C: освежим в памяти сюжет и попытаемся определить, каким образом франшиза повлияла на жанр RTS.

Command & Conquer: Tiberian Dawn (1995)

«В случае с Tiberian Dawn одним из самых значимых нововведений было не то, что сражения проходили в реальном времени, а то, что мы потратили много сил и энергии на создание истории», – подтверждает Касл. «Именно это и отличает самые лучшие RTS – сложность и глубина. Без понимания того, зачем вы строите ионную пушку или зачем вы шлете отряд бойцов на верную смерть, коммуникация между игрой и игроком будет страдать. Без контекста игры теряют добрую долю своего очарования».

В 1995 году Wesеwood уже экспериментировала с нарративными элементами в Dune II – этот тайтл, раз на то пошло, стал одним из прародителей жанра RTS, а его история была разбита на множество маленьких кусочков. Игра Tiberian Dawn, возможно, использовала модифицированную версию интерфейса Dune II, но в отношении сюжета была куда более амбициозной.

«Когда мы делали Tiberian Dawn, появились CD-ROM’ы. Целый вагон мегабайтов и совершенно внезапно», – смеется Касл. «И что нам было делать со всем этим? Мы решили снимать полноэкранное кино».

Манерные, натянутые и очаровательно примитивные видеозаставки разбивали кампанию на миссии и быстро стали отличительной чертой серии. Некоторые, глядя на эти брифинги, давились от смеха, но они помогли рассказать совершенно серьезную историю о геополитических последствиях падения метеорита в реку Тибр в 1995 году, из-за которого на Земле появляется новый кристалл инопланетного происхождения, названный «тибериум».

«Стержень вселенной C&C – это внезапное появление странного минерала», – говорит Касл. «Этот кристалл-растение впитывает из недр земли металлы и минералы, а затем аккумулирует их внутри себя, и после этого его можно собрать. В один прекрасный момент ученые поняли, что могут расщепить его, и очень скоро тибериум становится источником энергии и богатства. Одни ученые считают, что внеземной кристалл – это отличная штука, а другие серьезно обеспокоены».

И как! Покуда государства пытаются контролировать использование тибериума, из небытия появляется харизматичный подпольный лидер по имени Кейн, который создает культ «Братство Нод». Они могут показаться сообществом городских торговцев, которые любят наряжаться в комбинезоны и спать на раскладушках, но на самом деле являются эдакой военизированной организацией.

«Кейн призывает людей культивировать тибериум везде, где только можно», – продолжает Касл. «Он хочет сделать мир, который будет ровной игровой площадкой – он хочет равенства, он сражается на стороне простого человека. Однако весь западный мир клеймит его лидером террористов, который призывает людей сражаться против своих же государств».

В ответ на появление Кейна страны создали Глобальный Совет безопасности.

«Будучи на западе, вы видите эту фракцию героической силой, которая будет защищать нас от террористов Кейна. Но важно помнить, что с самого начала Кейн считает себя не террористом, а освободителем», – говорит Касл. «А GDI считает себя не деспотичным милитаристическим правительством, а защитником. И это создает фундамент для по-настоящему эпического конфликта.»

Братство Нод: обильно спонсируется через теневые группы, владеет уникальными тактиками, но разбито на разрозненные группы. GDI: иерархичная и очень организованная, но неповоротливая структура.

«Но интереснее всего то, что история была написана в период между 1993 и 1995 годами. Много лет назад», – задумчиво говорит Касл. «Но она поразительно похожа на сегодняшние события, поскольку люди – между прочим, очень неглупые люди – которые писали эту историю, смотрели на то, что творилось в мире, и говорили: “Знаете что, в будущем настоящим врагом будет не нация-изгой. Это будет не холодная война. Настоящим врагом станет неправительственная организация, состоящая из плохо связанных между собой террористических ячеек. И если ее возглавит – а затем примется за дело – харизматичный лидер, это действительно может изменить мир”».

Жуткие прогнозы и угловатые видеозаставки – это не единственные нововведения C&C. Кампания развлекала сюжетом и объясняла основы, но мультиплеер сумел установить новые стандарты сетевой игры: в C&C можно было сражаться вчетвером, да еще и через модем, а два последующих аддона лишь обогатили игру. Помимо прочего, Westwood явила миру таланты Джо Кукана, которого студия наняла в качестве режиссера видеозаставок, но тот смело взял на себя роль Кейна и сделал ее своей собственностью. Стиль Кукана лучше всего описать словами «рестлер в гостях у RTS» – с тех пор каждая часть франшизы озаряется его чарующим присутствием, а сам он пользуется малоизвестными, но высокоэффективными актерскими приемами, среди которых, помимо прочего, долгий неторопливый монолог и пристальный взгляд. Ну, знаете, прямо в душу.

Но даже за вычетом козлинобородочного обаяния Tiberian Dawn по-прежнему остается значительной вехой в истории RTS – эта игра, следуя по стопам Dune II, упрочила позиции жанра и привнесла в игру перспективные нарративные элементы: две фракции с оттенком моральной двусмысленности, вступившие в жестокую схватку за опасный ресурс. Были созданы все необходимые условия для долгой и кровопролитной войны на истощение… и преждевременного износа правой кнопки мыши.

Command & Conquer: Tiberian Sun (1999)

В финале первой части GDI стреляет из орбитальной ионной пушки по Храму Нод в Сараево и тем самым убивает Кейна, пока тот ведет очередную проповедь. Эта история получает продолжение лишь спустя четыре года, когда на свет появляется вымученная Tiberian Sun.

«Прошло время – Нод и GDI сражаются уже несколько десятилетий. Именно здесь мы и начали добавлять сюжету глубины», – говорит Касл. «К тому времени все уже знают, что тибериум – это очень ядовитая субстанция, а мир начинает фрагментироваться на зоны: одни свободны от минерала, а другие заражены им. На зараженных территориях население начинает мутировать, и GDI все больше убеждается в своей правоте: тибериум опасен, его нужно уничтожить, и беда тем, кто стоит на их пути. А вот Братство потеряло своего лидера, потеряло цель и разбилось на отдельные группы. Добрую половину игры за Нод отдуваются совершенно разные лидеры – генералы, которые вдруг начали считать себя важными персонами».

Но где-то в середине игры вновь объявляется Кейн.

«Он по-прежнему жив и выглядит также, как 40 лет назад», – говорит Касл. «И мы не знаем почему – толи из-за экспериментов, которые он проводил, толи из-за того, что он не совсем человек».

Кейн объявляется не с пустыми руками, а с Тацитом – древним инопланетным артефактом, содержащим все богатство знаний о тибериуме – благодаря которому Братство делает резкий технологический рывок.

Впрочем, этого рывка оказалось недостаточно, и GDI снова побеждает Кейна, на этот раз в Каире.

Но это влечет за собой новые вопросы.

«В процессе GDI узнает о Скринах», – говорит Касл. «Об инопланетной расе, которая вручила людям Тацит. Впрочем, никто в точности не знает зачем. Это подарок, который мы можем использовать на благо цивилизации, или своего рода предупреждение? А это, в свою очередь, закручивает интригу вокруг тибериума – что это на самом деле? Минерал, который преобразует Землю в нечто неведомое, или что-то еще?».

Тибериум стал играть заметную роль не только в сюжете, но и в самой игре. Tiberian Sun расщепила собираемый – и ядовитый – кристалл на две разновидности, а его залежи нельзя было просто так превратить в кредиты. Вместе с тем сиквел привнес новых юнитов – Героев. Эта идея уже успела засветиться в Tiberian Dawn, а затем получила логическое продолжение в первой части Red Alert. Благодаря Героям игрок получал подавляющее преимущество в битве, но кроме того, они в какой-то мере персонализировали безликую толпу снующих по экрану солдатиков: под флагом GDI сражается несколько Забытых, разношерстных людей-мутантов, которым не повезло обитать вблизи тибериума, а на стороне Нод воюют могущественные Киборги-Коммандос.

Среди других нововведений – деформация ландшафта, продвинутое освещение и мехи. В дополнении Firestorm сюжет продолжился сразу после финала Tiberian Sun, оно повествовало о борьбе против CABAL – искусственного интеллекта, который был создан Кейном в целях использования знаний, извлеченных из Тацита.

Command & Conquer 3: Tiberium Wars (2007)

В конце второй части GDI снова поверила, что уничтожила Кейна раз и навсегда. И снова зря, но игрокам пришлось ждать почти десять лет, чтобы выяснить почему.

«С момента выхода Tiberium Sun прошло целых девять лет, но мы хотели продолжить историю аккурат с того момента, когда она закончилась», – говорит Бэсс. «Нам нужно было должным образом ввести в игру новую расу – Скринов. Фанатские форумы кишели всевозможными теориями и фанфиками – некоторые были просто выше всяких похвал – и мы решили воплотить их в жизнь».

Все начинается с возвращения Кейна.

«Через 15 лет после событий Firestorm Кейн руководит вторжением Братства на Восточное побережье США», – говорит Бэсс. «Но за эти годы мир очень изменился.

В Tiberian Dawn и Tiberian Sun общество уже было стратифицировано, но мы решили пойти еще дальше. Мир в буквальном смысле поделился на зоны – футуристические «синие» зоны под контролем GDI, где все богаты и счастливы, и апокалиптические «желтые» зоны, где людям живется очень несладко – здесь обитает Нод. Братству удалось создать настоящее террористическое государство: они обеспечивают местных жителей едой и медицинскими услугами, но и набирают здесь новых рекрутов. «Желтые» зоны имеют неприятного соседа в лице «красных» тибериумных зон – обычному человеку здесь не выжить, зато инопланетяне чувствуют себя, как рыба в воде.

Кейн атакует и уничтожает космическую станцию «Филадельфия», которая сыграла важную роль в Tiberian Sun.

«Братство не пытается захватить GDI, но вынуждает противника перейти к активным действиям», – говорит Бэсс.

GDI стреляет ионной пушкой по Главному Храму Нод в Сараево, не подозревая, что внутри находится устройство с жидким тибериумом, сконструированное Кейном. Это привлекает внимание Скринов – инопланетян, чей флот притаился по ту сторону Плутона в ожидании, когда Земля превратится в гигантский зеленый шарик для сбора урожая.

Скрины полагали, что найдут либо пещерных людей, либо километровые кладбища и горы трупов, но вместо этого столкнулись с продвинутой расой, состоящей из двух высокотехнологичных и вооруженных до зубов фракций – «подарки судьбы» в лице Тацита и тибериума не валялись без дела. Это озадачило инопланетян, но их задачей был сбор тибериума. Они вторглись на Землю и начали строить портальные башни. GDI атаковала скринов и уничтожила все башни, кроме одной – она бездействовала и была единственной достроенной до конца».

А теперь догадайтесь-ка, что было дальше. Разумеется, после разрушительного залпа по Главному Храму все подумали, что Кейн мертв. Снова.

«Но Кейн никогда не бывает мертв слишком долго», – смеется Бэсс. «В дополнении Kane’s Wrath мы видим, что он прячется под землей и хочет вернуть Тацит. Он создал новый AI – ЛЕГИОН, эдакий CABAL 2.0 – чтобы с его помощью использовать знания, извлеченные из инопланетного архива».

Tiberium Wars была первой игрой франшизы, которая разрабатывалась с прицелом на консоли, благодаря чему могла похвастаться продуманным управлением геймпадом. Кроме того, она стала первой Tiberian-игрой, которая использовала полноценный 3D-движок. Видеозаставки сделали шажок вперед, по крайней мере, в отношении кинозвезд третьей величины – одной из подпорок здешнего видеокреатива выступил Билли Ди Уильямс (Billy Dee Williams). Гонка вооружений тоже не стояла на месте – в дополнении Kane’s Wrath появились эпические юниты: у GDI – СверхТяжелый Танк Мамонт, у NOD – Мститель, а у Скринов – Ликвидатор. Уже по названиям ясно, что это не самые утонченные боевые единицы. Стоит им появиться на поле боя, и они не останутся без вашего внимания.

И посреди всего этого хаоса команда разработчиков тихонько складывает кусочки сюжетного паззла: планета усеяна тибериумом, посреди развалин одиноко возвышается бездействующая инопланетная башня, а где-то, скорее всего, в каком-то подземном убежище, непременно оснащенном высокой трибуной и декоративным освещением, неубиваемый Кейн вновь вынашивает свои планы – на этот раз, по возвращению Тацита.

А далее был Command & Conquer 4: Tiberian Twilight в которой закончилась история Кейна, показывая его истинную сущность. И если не брать в расчет браузерную Command & Conquer: Tiberium Alliances возникающий вопрос: что будет дальше и будет ли вообще?